Книга Невероятные приключения Брыся в пространстве и времени. Часть 5. Брысь, или Один за всех и все за одного - Ольга Малышкина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А Д’Артаньян со вздохом добавил:
– Моему коту никогда не нравился ошейник!
Атос задумчиво погладил смирного пса.
– Этому трудно найти объяснение, но уверен, что нам подают знак – все решится здесь и сейчас, – наконец произнес он.
Всадники въехали во двор «Старой мельницы» и тут же увидели подтверждение словам Атоса – под навесом, сильно пострадавшим от урагана, жевали овес девять коней, среди них гнедой жеребец графа Рошфора с белой отметиной на лбу.
– Господа, мы вас заждались! – неожиданно прозвучал язвительный голос.
* * *
Пегги ничего не понимала: на ее сигнал никто не отозвался, никто не выпрыгнул радостно из кареты навстречу своим друзьям-мушкетерам, ради которых ее заставили покинуть Париж, никто не отдавал приказ начать битву, а ведь она тренировалась!
– Лорд! Что происходит? Где коты? – возмущенно потребовала она ответа, как только всадники направились дальше, на «Старую мельницу».
– Сам не знаю! – уныло отозвался кардинальский дог.
– Может, их кто-то похитил, пока мы спали? – вдруг осенило его.
Пегги задумалась. А что?! Вполне возможно! Все так устали от долгой дороги, а потом еще ураган… Она, например, уснула сразу и крепко, даже не ожидала, что будет первой, кто подаст сигнал!
– Точно! Их похитили враги! – разволновалась лошадка. – Ну ка, освободи меня от упряжи!
– Как? – опешил пес.
– Как, как… Перегрызи! Я же не могу сражаться с каретой за хвостом!
Ее боевой настрой передался Лорду, и он с остервенением принялся за ремни, которые связывали Ретивую Пегги с тяжелыми деревянными оглоблями.
* * *
Мушкетеры огляделись. Со всех сторон на них смотрели дула мушкетов, а язвительный голос принадлежал графу Рошфору. Эх, будь с ними верный пес, разве остались бы незамеченными гвардейцы, поджидавшие всадников в укрытиях, что в изобилии предоставил двор, заваленный после бури разным хламом?!
– Вы пристрелите нас, господа? – в голосе Атоса прозвучала насмешка.
– Думаю, это все, на что они способны! – так же иронично заметил Арамис.
А Д’Артаньян, гарцуя на коне, крикнул, обращаясь к Рошфору:
– Вы поступили бесчестно тогда, в Менге, позволив вашим солдатам оглушить меня, и еще вы украли письмо моего отца! Вы подлец, сударь! Заявляю вам об этом при всех!
И раскипятившийся юный гасконец стянул с руки перчатку и швырнул ее под ноги графу…
Все головы повернулись в сторону графа Рошфора. Тот медлил с ответом, разглядывая лежащую перед ним перчатку из желтоватой замши.
– Я смотрю, предметы одежды вы подбираете в тон вашей любимой лошади, – наконец произнес он все так же язвительно. – Старушка еще не отбросила копыта и по-прежнему веселит окружающих?
Д’Артаньян вспыхнул – коняга, на которой он уехал из дома покорять столицу и имел несчастье показаться на глаза графу, действительно была странного оттенка и преклонного возраста, и он продал ее за смехотворную сумму в три экю, предпочтя войти в Париж пешком.
– Вы опять насмехаетесь над моей лошадью! Но это лишь потому, что вас прикрывают восемь мушкетов! Без их поддержки вы бы не решились и слова молвить! – продолжал горячиться кадет, мечтая раззадорить противника настолько, что он примет вызов.
– В чем дело, граф? – насмешливо поддержал юного друга Атос. – Ваш патрон сочиняет для короля эдикты о запрете честных дуэлей, но поощряет убийства из-за угла?
– Вы хотите честной дуэли? – Рошфор подцепил кончиком шпаги брошенную Д’Артаньяном перчатку. – Что ж, надеюсь, желтая красотка стоила того, чтобы вы отдали за нее жизнь!
С радостным воплем гасконец соскочил на землю и выхватил шпагу. Его друзья тоже спешились и расступились, освободив площадку для поединка.
– Вот почему так?! – воскликнул раздосадованный Портос. – Одним все, другим ничего!
– Не переживайте, друг мой! На вашу долю осталось немало врагов! – успокоил богатыря Арамис, кивнув на замерших с мушкетами гвардейцев.
Противники сбросили плащи, чтобы не стесняли движений, и встали в позицию.
– Ну держись, молокосос! – прошипел граф и первым сделал выпад.
Д’Артаньян ловко увернулся и ответил. Спустя несколько минут Рошфору стало ясно, что мастерство юного гасконца неизмеримо выросло и бой предстоит нешуточный. Он и его визави сняли камзолы, и схватка продолжилась.
Звенели шпаги, пот щипал глаза, а свидетели поединка завистливо кусали губы и непроизвольно повторяли движения дерущихся. В какой-то момент на белой шелковой рубашке графа появилось алое пятно – Д’Артаньяну удалось ранить неприятеля в плечо. Укол был неглубокий, но вид крови отрезвил Рошфора, и он незаметно подал знак гвардейцам.
Истолковав его по-своему, солдаты не воспользовались заряженным оружием, а выхватили шпаги и бросились на мушкетеров.
– Вот! Что я вам обещал? – успел крикнуть Арамис измаявшемуся без дела Портосу.
Хозяин «Старой мельницы», его семейство и слуги в страхе прильнули к окнам, наблюдая за тем, что творится в их многострадальном дворе.
Де Жюссак не пожалел для Рошфора лучших солдат, а потому мушкетерам противостояли отменные фехтовальщики. Скоро стало сказываться неравенство сил. Уже ранили Портоса и Арамиса, которые постарались отвлечь на себя шестерых противников и облегчить участь юного кадета и Атоса (из-за боли в плече он сражался левой рукой), и печальный исход битвы, казалось, был предрешен…
Внезапно звон шпаг и клинков перекрыли другие звуки: воинственное ржание, злобный лай и пронзительное кошачье трио…
* * *
Брысь прочитал эпизод с ранением Портоса и Арамиса и всхлипнул. Во всяком случае, так ему почудилось. На самом деле рядом заливался слезами Рыжий и шмыгал носом Савельич. Искатель приключений даже не заметил, когда друзья присоединились к нему, потому что всем сердцем переживал за мушкетеров и своего, увы, бывшего подопечного гасконца.
– Ну что там, в гостиной? – хмуро спросил Брысь.
– Грызун оказался Пафнутием, его Вова забрал, а Саша пытается навести порядок, пока родители не вернулись. Книжки стопочками складывает, – рассказал Рыжий в перерывах между всхлипываниями.
– Ладно, ничего не поделаешь! Они там, а мы тут! – с тяжелым вздохом произнес Савельич. – Давайте хоть дочитаем. Может, случилось какое-нибудь чудо, что спасло их!
Три разноцветные головы снова склонились над страницей.
Сзади послышалось пыхтение Мартина, а затем… пес бережно поставил перед котами бутылочку из-под валерьянки, ту самую, из темного стекла, где на донышке еще оставалась густая жидкость!
